Well, you can do anything but lay off of my blue suede shoes
Я никогда и никого не буду любить так, как люблю своего отца. Это не имеет отношения к фрейдистской фигне, абсолютно никакого. Я нигде не встречала еще таких же отношений отца и дочери, как у нас с папой, и я горжусь этим. Для многих людей отношения с родителями - больная тема, для меня же сложности проявляются только в общении с мамой, и я знаю, что моему отцу тоже непросто с ней. Блинский ёж, да мы же с ней даже дрались! Но речь не о ней, а о папе. Сильнее, чем по нему, я никогда ни по кому не скучала, но и меньше, чем по нему, не скучала тоже. Наше с ним общение весьма специфично, его кроме нас никто не понимает. Нам хватает 30 секунд телефонного разговора в 2 недели. Серьезно, я привыкла, что материально его почти никогда нет рядом, но я знаю, что он где-то есть, в первую очередь во мне самой. Я смотрюсь в зеркало утром, и вижу папу, только с волосами и в два раза стройнее. Я его копия, мы как близнецы, и иногда справиться с этим бывает непросто - представьте, что вы ссоритесь с собственным отражением! Иногда такое сходство напрягает - мы ведь даже пахнем одинаково. И спим так же. Но мы похожи настолько же, насколько различны. Больше всего наши различия проявляются в экстренных ситуациях - он теряется, а я наоборот, собираюсь и действую, он паникует, я нет, он не выполняет обещаний, я человек слова. Зато он веселый и жизнерадостный ребенок в свои 46, я же никогда не была веселым и жизнерадостным ребенком, только алкоголиком и эскапистом. Он слушает мантры, а я норвежский блэк метал. Но именно он показал мне рок-н-ролл. Два момента, определившие мою жизнь - мама научила читать в 4 года, папа поставил рок еще раньше. Так что, на даче мы слушаем Manowar и AC/DC, пока окружающие не оглохнут к хренам.
Я знаю, как разочаровала его, отказавшись идти в мед. Никогда не забуду, как на выходе из ОмГПУ, куда мы отдали оригиналы документов в 2009 году, он сказал мне "Мдааа, не думал, что у меня дочь будет филологом...". Бесполезно объяснять, что он был бы разочарован намного больше, если бы у меня на операционном столе один за другим умирали пациенты, потому что я не врач, а днище. Бесполезно рассказывать, как я была разочарована, когда он уперто доказывал, что "Божественную комедию" написал Гёте. И еще, я никогда не прощу ему то, что он не любит The Rolling Stones и блюз. Зато мы оба не любим Битлов. А еще мы любим "Игру престолов".
Так вот, я жду лета не потому что предстоят госы и защита диссертации, не потому, что вернусь в Омск, не потому, что ненавистная учеба, наконец, закончится. Я жду лета, потому что мы с папой будем смотреть 4й сезон "Игры престолов". Доктор Кто как-то сказал, что любовь, это обещание. И я точно знаю, что Котэ будет ждать июля, чтобы посмотреть "Игру престолов" со мной, а он, в свою очередь, знает, что я не буду смотреть сериал без него, потому что мы обещали друг другу. Да, мы с моим батей бро-задроты, так было и будет. Этот чувак храпел на "Гарри Потере" в кино, а потом смотрел со мной "Звездные войны" на кассете с дурацкой озвучкой, когда я болела. Ну ладно, это я смотрела с ним "Звездные войны" на кассете, когда болела. Это чувак, который отвратительно готовит, но я люблю его настолько, что готова даже вынести шестичасовой приступ гастрита (читай адской боли) после его непонятной то ли мексиканской, то ли абхазской лапши с луком и томатами. И каждый раз, когда я садилась в самолет, чтобы полететь домой, я думала не о том, что через три с половиной часа я буду дома, не о планах на каникулы и не о каких-то еще отвлеченных вещах, нет. Каждый раз, садясь на рейс из Петербурга в Омск, я думаю, что через три с половиной часа я смогу обнять своего отца, потому, что это единственное, что имеет для меня значение во время полета - я просто знаю, что всего лишь через какие-то несчастные три с половиной часа я обниму своего лучшего друга, и это будут означать, что я дома. И каждый раз я стремлюсь именно к нему, не домой, не к маме, а к отцу. К нашим с ним задротским рок-посиделкам, маленьким вечеринкам с пивом на стоянке в машине, спорам и подколам. Нам с ним не надо говорить фигни, типо "я люблю тебя, отец - я люблю тебя, дочь", вот если я принесу ему холодный пивасик или разожгу вместо него мангал, тогда он будет знать, что я так говорю "чувак, я тебя люблю".
Я знаю, как разочаровала его, отказавшись идти в мед. Никогда не забуду, как на выходе из ОмГПУ, куда мы отдали оригиналы документов в 2009 году, он сказал мне "Мдааа, не думал, что у меня дочь будет филологом...". Бесполезно объяснять, что он был бы разочарован намного больше, если бы у меня на операционном столе один за другим умирали пациенты, потому что я не врач, а днище. Бесполезно рассказывать, как я была разочарована, когда он уперто доказывал, что "Божественную комедию" написал Гёте. И еще, я никогда не прощу ему то, что он не любит The Rolling Stones и блюз. Зато мы оба не любим Битлов. А еще мы любим "Игру престолов".
Так вот, я жду лета не потому что предстоят госы и защита диссертации, не потому, что вернусь в Омск, не потому, что ненавистная учеба, наконец, закончится. Я жду лета, потому что мы с папой будем смотреть 4й сезон "Игры престолов". Доктор Кто как-то сказал, что любовь, это обещание. И я точно знаю, что Котэ будет ждать июля, чтобы посмотреть "Игру престолов" со мной, а он, в свою очередь, знает, что я не буду смотреть сериал без него, потому что мы обещали друг другу. Да, мы с моим батей бро-задроты, так было и будет. Этот чувак храпел на "Гарри Потере" в кино, а потом смотрел со мной "Звездные войны" на кассете с дурацкой озвучкой, когда я болела. Ну ладно, это я смотрела с ним "Звездные войны" на кассете, когда болела. Это чувак, который отвратительно готовит, но я люблю его настолько, что готова даже вынести шестичасовой приступ гастрита (читай адской боли) после его непонятной то ли мексиканской, то ли абхазской лапши с луком и томатами. И каждый раз, когда я садилась в самолет, чтобы полететь домой, я думала не о том, что через три с половиной часа я буду дома, не о планах на каникулы и не о каких-то еще отвлеченных вещах, нет. Каждый раз, садясь на рейс из Петербурга в Омск, я думаю, что через три с половиной часа я смогу обнять своего отца, потому, что это единственное, что имеет для меня значение во время полета - я просто знаю, что всего лишь через какие-то несчастные три с половиной часа я обниму своего лучшего друга, и это будут означать, что я дома. И каждый раз я стремлюсь именно к нему, не домой, не к маме, а к отцу. К нашим с ним задротским рок-посиделкам, маленьким вечеринкам с пивом на стоянке в машине, спорам и подколам. Нам с ним не надо говорить фигни, типо "я люблю тебя, отец - я люблю тебя, дочь", вот если я принесу ему холодный пивасик или разожгу вместо него мангал, тогда он будет знать, что я так говорю "чувак, я тебя люблю".